Лоркан уже попросту отказывался видеть какую-либо логику в событиях. Поменяли телами? Послали непонятно куда? Устроили встречу с красными колпаками? А дальше-то что?
Оказавшись вновь у зеркала, слуа даже не особо удивился, когда с исчезновением хвоста недоеденной зверушки пропали и следы былого приключения. Во всяком случае, стоящая рядом родная физиономия уже не выглядела пчелоукушенной и выполосканной в сточной яме.
Предложение оттрапезничать не вызвало ни доверия, ни энтузиазма. Есть в чужом доме вообще часто чревато последствиями. И ладно, если отравлено… А если невкусно? От обитателя зеркала фейри и вовсе ничего хорошего не ждал…
— Оно нас отравить решило, да? – проворчал слуа. – Или раскормить и съесть?
В добрых фейри Лоркан не верил в принципе. Вот в благих верил, да, но в добрых? Да эти Благие и сами были горазды причинять добро и наносить справедливость, а ведь их-то считают добренькими. Неблагие же сразу вели себя так, чтоб никто не заблуждался. Слуа даже начал ловить себя на мысли, что хозяин дома, видимо, Благой…во всех наихудших смыслах этого слова…
Зеркало кривилось, шло волнами, хохотало, но отвечать не спешило, что только еще больше убеждало Лоркана в том, что дело здесь не чисто. Хоть бы обиделось для порядка! А оно ржет как пьяный кельпи…

Хоть Лоркан и испытывал трепетную приязнь к качественно проклятым вещицам, но это зеркало начинало его раздражать. Или продолжало, а то и заканчивало, это уж как посмотреть. Во всяком случае, фейри действительно становилось интересно, можно ли снять эту прелесть со стены, подняться повыше и кинуть подальше.
— И после этого Лоркану говорят, что это он-то не дружит с головой, — пробормотал слуа. – Этот в зеркале, видимо, вообще ни с чем не дружит… Скучно ему…
Нет, когда Лоркану было скучно, он тоже развлекался как умел, но предпочитал находиться совсем по другую сторону шутки.
— Одна возомнила себя взрослой, другой ворчит как старик, ай-яй-яй! – куражилось зеркало. – Плохим детишкам надо преподать урок за отвратительное поведение.
Не то чтобы фейри собирался сделать глупость, но желание проверить, что гаже проклято – зеркало или его любимый засапожный ножичек – прямо-таки начинало его преследовать…
— Пора бы вспомнить, что детишкам свойственно делать глупости и пакости, — сладко протянул зазеркалец. Аж противно стало…
— Не так давно знавал я одну даму, — вот теперь интонации были и вовсе паскудные. – Человечка, но диво как хороша. А особенно хороши были ее алые подвязки, особенно когда только они и оставались…
Слушая эти ностальгические откровения, Лоркан испытывал острое желание побиться головой хоть о стену, хоть об раму этого треклятого стекла. Останавливало только то, что не поможет.
— Порадуйте старика – принесите ему сувенир на память, — наигранно дребезжащим голосом продолжало стекло. – И времени вам до рассвета…внучики.
Под гогот стеклянного безумца мир закрутился. В этот раз было светло, шумно и, вероятно, людно. Во всяком случае, слуа определил местность как городскую окраину. Солнце уже клонилось к закату, что наводило на невеселые размышления. Искать ночью в городе человечку, носящую красные подвязки… Даже в лучшее время задачка трудновыполнимая, а уж сейчас…
От тягостных размышлений от слуа оторвали чужие голоса.
— Даже не верится, что старая карга соизволила почить, — полушутливо разглагольствовал какой-то парень. – Ей-богу казалось, что она собирается жить вечно.
— На наше счастье, ей это было не дано, — отозвался голос молодой женщины. – Хоть и поговаривали, что у нее был любовник из этих выродков, да, видимо, долголетием он с ней не поделился.
Не видимая пока что глазу пара рассмеялась.
— Главное, что старуха поделилась своим состоянием, — довольно проговорил парень. – Ей-богу готов расцеловать душеприказчика за то, что согласился засвидетельствовать этот бред.
— Зачем же душеприказчика? – в женском голосе прорезалось кокетство. – Для подобных порывов найдутся и более достойные кандидатуры. И без усов приказчика, и без красных подвязок покойницы.
Пара вновь рассмеялась, но как-то неожиданно далеко. Услышав столь провокационно знакомое сочетание слов, фейри было собрался подойти к этим болтунам и под каким-нибудь поводом задать пару вопросов, но заглянув за угол, из-за которого слышались голоса, обнаружил только глухой переулок без намека на окно, дверь и собеседников.
— Ох и не нравится мне это, — злобно пробормотал слуа. – Совсем не нравится…

Город был решительно неправильный. Слишком тихий. Да, в окнах кое-где горел свет. Да, где-то можно было заметить потерянный платок или початую кружку, будто бы местных жителей кто-то внезапно спугнул. Вот только самих этих жителей не было заметно и тени. Голоса не в счет.
— Проклинай – не проклинай… — отмахнулся слуа. Что-то подсказывало, что зазеркальцу на это как-то вызывающе оранжево, если и вовсе не фиолетово.
Вот про кладбище он и сам думал. Дом поди еще найди – слишком уж «кучно» селились люди и часто перебирались с места на место. Свежие могилы на кладбище выигрывали хотя бы потому, что не рисковали переехать в сопредельное государство…
— Понять бы еще, где они расточительно прикапывают своих покойников, — пробормотал фейри, невольно жалея о бесцельно пропадающем запасе…да того же корма для питомцев. – Обходить город по кругу…бррр….
Лоркан недовольно передернул плечами. Люди почти не хоронили внутри своих городов. Разве что у знати бывали причуды с весьма интересными склепами. А в таких городках… Поди разыщи с какой стороны притулилось кладбище.
— А копать чем? Руками? – ворчать чужим голосом было совсем не то, что своим, но душа требовала негодования. – Да так не то что до рассвета, так до возрождения Айссены доискаться можно…
Нервно пройдясь взад-вперед по злополучной улочке, Лоркан в очередной раз пожалел, что сейчас несколько не в себе. В нынешнем состоянии искать милые сердцу гадости было почти самоубийственно. Нет, гадости-то точно будут, но определенно не те…
— Кто не хочет пить с утра, тот не знает ни черта, — заводил пьяный голос. – Да с такою работенкой не просохнуть никогда.
Голос пел близко, казалось, чувствовался даже запах не самой лучшей браги, вот только источник сего так и не попадался на глаза.
— Эй, тощие! Не будете жрать…ик…я и вас прикопаю, — выдал так и оставшийся невидимым пропойца. – Но только в рабочие часы. Старина Хэнк не копает, когда красотка Мэгги открывает паб.
Голос был слишком близко…но рядом виделось только свое-чужое тело. И все бы ничего, но на пыли дороги отчетливо проступили следы, будто бы кто-то действительно прошел мимо. Лоркан был готов поклясться, что мгновение назад их и в помине не было…

Лоркан уже не просто подозревал неладное, он был уверен, что вокруг творится полный и безоговорочный бред. И бред с последствиями, если уж на то пошло. Невидимые короткоживущие… Слуа в подобное верить отказывался, но факты были раздражающе достоверны. Это заставляло задуматься о том, что и с подвязками может образоваться весьма занимательная проблема. А ну как тоже невидимые? Ну не голышом же местные невидимки ходят? Или все же…
За метаниями нынешнего обладателя до боли знакомого тела слуа наблюдал несколько заторможено. Слишком уж нереалистичная картина вырисовывалась. Нет, разумеется, смотреть на себя со стороны было забавно, но вот понимать, что сам бы так себя не повел было весьма раздражающе. О! Лично он бы к невидимке не полез. Мало ли что это за невидимка. А вот Дьердре прямо-таки жаждала общения с этим непонятным нечто. Лоркан такого не понимал, как и не понимал предложения позаигрывать с кем-либо. Нет, слуа понимал, что эта фейри имела в виду, но не представлял подобного в своем исполнении. Обычно все решали или деньги, или сами дамы, заподозрившие, что у него есть деньги. Поэтому оставалось только красиво говорить, дарить подарки и пользоваться ситуацией. Себя с другой стороны этого круговорота он просто не представлял. Да и представлять не хотел, чего уж тут…
Вот уж чего-чего, а заигрывать слуа не собирался. Попробовать подкупить или напугать – это да. Но не выставлять же себя дураком на потеху некоторым. И что толку, что тело чужое, если потом будешь помнить, кто тогда им управлял?
Однако чтобы фейри не планировал, а невидимка успел среагировать первым.
— Ты это...хрен ты сушеный, — продолжил предполагаемый могильщик. – Ты своей отощавшей страхидлой мне настрой-то не сбивай…
На страхидлу слуа не обиделся. Не в его природе было на подобное обижаться. Так что спорить с мужиком он не стал, хоть и имело место быть негаданно доставшееся чужое тело.
— Или вы, свиная отрыжка, решили карманы мне пощипать? – в голосе невидимки послышалась угроза. – Мне пить мешать?! Да вот я вас!!!
Кажется, никакого пиетета перед дамами у этого представителя местной диаспоры не было. Во всяком случае, от неудобного противника доставалось преизрядно. Все же не видя направление удара, увернуться весьма проблематично.
— Так-то вам, потаскухины отродья! – подытожил невидимка. В воздухе что-то свистнуло и глухо ударилось, а следы с небывалой скоростью скрылись где-то вдалеке.
Ощущения были откровенно мерзкими. Впрочем, слуа радовался, что у этого треклятого могильщика не было ножа из хладного железа. Вот уж после такого счастья можно было и самому в призраки записаться…
— И за что все это Лоркану? – мрачно поинтересовался у пустоты фейри. На мгновенье ему показалось, что где-то неподалеку тихо, но паскудно захохотал зазеркалец. От этого настроение испортилось еще больше.
Вокруг было тихо, так что с уверенностью сказать, есть ли где-то поблизости еще невидимки, было нельзя. Городская окраина и пыльная дорога навевали уныние, но жалеть себя слуа смысла не видел, поэтому стал высматривать следы невоспитанного короткоживущего в той стороне, откуда он явился и, помимо них, наткнулся еще и на старую, местами подржавевшую лопату, которой, видимо, мужик в них и запустил, ей же и отходив напоследок.
— Что ж… Лопату теперь можно не искать, — философски пожал плечами фейри. – Остается найти кладбище…

Лоркан драки не любил. Разве что наблюдать с безопасного расстояния. Или организовывать, чтобы понаблюдать. Но вот сам драться – это увольте, это не для «старого, больного» ювелира. В общем, настроение и до этого бывшее поганым, стало и вовсе отвратительным.
Еще слуа начинал недолюбливать Дьердре. Вяло так, почти беззлобно. Разумеется, за вящую сохранность своего тела он не слишком переживал. Те, кто хоть раз выдел представителей немертвого воинства, вполне могли представить, почему это не было для него причиной для беспокойства. Но вот то, что этой…девице, видимо, были чужды осторожность и здравый смысл, несколько раздражало. Невольно закралось подозрение, а не имеет ли дело он с «недолеткой». На битого шутками судьбы одиночку она, как будто бы, не походила. Представители дворов вели себя тоже несколько иначе. Нет, разумеется, фейри бывали разными. Но впечатление «детскости» порывов все равно никак не проходило. Видимо, все же сказывалось собственное длительное проживание среди людей. Некоторые вещи привычно мерились усвоенными из «семейных дней» категориями. Вот и сейчас фейри с трудом боролся, чтобы не начать объяснять неблагой как ребенку.
— Они же говорили, что схоронили недавно, — вздохнул слуа. – Надо будет посмотреть только свежие. А если повезет, то по надгробьям можно будет еще и понять, где женские…
Насколько знал слуа, память людей была удивительно коротка, так что о похоронах столетней давности вряд ли бы говорили даже эти невидимки. Что уж говорить о каких-нибудь деревенщинах, которые и родство-то не всегда помнят? Поэтому можно было понадеяться, что на могилке обнаружатся даже относительно свежие цветы…или что там у этих невидимых по такому случаю принято?
— Если этот дебошир шел с работы, — слуа неприязненно кивнул куда-то в сторону. – Можно попробовать пойти по следам.
Тем более, что следы этого хама были издевательски четкими, прямо-таки приглашающими. Так что, что-то крайне навязчиво подсказывало, что, если не пойти, все равно ведь подопнут…или за шкирку доставят…

Говорят, что горожанин почти неспособен окончательно потеряться в городе, а крестьянин знает почти каждый уголок близлежащего леса. Врут, конечно. Слуа, будучи тем еще любителем пещер и подземных лабиринтов, все равно мог в них потеряться. Причем даже в тех, что знал уже достаточно хорошо. Но стоило все же признать, что знакомые места оставляли шансы на благополучный поиск пути. Вот жаждущему хмельного пойла невидимке места были знакомы, так что, видимо, шел он вполне быстро, а вот им приходилось мало того, что идти по чужим следам… Мало им было незнакомой местности… Так ведь они еще и сами себе мешались – кто-то не мог совладать с юбкой, а кто-то и со всем телом вовсе… Это вполне ожидаемо ни к чему хорошему не привело…
На свалившуюся в свежевырытую могилу знакомую тушку Лоркан смотрел уже как-то почти меланхолично. Собственно, не зная пределов своего нынешнего тела, он попросту не представлял, смог бы он сам выбраться из такой передряги…без колдовства. Пожалуй, именно это выбивало ситуацию из привычного алгоритма и призывало действовать. Невольная соучастница этого треклятого приключения явно не заслуживала того, чтобы торчать в этой самой могиле до рассвета. К тому же…кто-то ведь еще и копать должен. Пожалуй, это соображение было самым действенным, ведь, исходя из известных ему повадок как людей, так и некоторых фейри, особенно тяжелые дела обычно доставались мужчинам, а учитывая, кто именно сейчас мужчина…
Лопата с горем пополам воткнулась в грунт. Видимо, особой силы от этого тела ждать не стоило. Конечно могло случиться и так, что всеми возможностями нынешней оболочки он пользоваться попросту не умел, как маялась Дьердре, путаясь в его тушке.
— Руку давай, — проворчал слуа, укладываясь на живот рядом с ямой. Кое-какое представление о людских повадках в подобной ситуации он имел. Во всяком случае то, что попытка стоя вытянуть падающего чревата двойным падением, ему было известно. Сам видел. И даже не единожды. Люди вообще были дивными затейниками в плане поиска способов оборвать свою и без того недолгую жизнь.
— Держишься? Тогда постарайся подпрыгнуть  и зацепиться второй за край, — проинструктировал фейри, готовясь в любой момент перенести упор на колени и как-нибудь… Да хоть как-нибудь достать этого…эту…это… Ну суть важно, главное вытащить.
О! Как давно Лоркан до такой степени не ругался! Даже скрываясь от Фир Ллариг он почти не злословил, а тут… В процессе извлечения из могилки своей бренной тушки почти удалось накушаться земли, а сколько раз об эту самую землю слуа ударился головой и не только… Да и извлечение товарища по неприятностям прошло далеко не гладко. В конце концов, Дьердре удалось вытащить, но при этом уронить на себя. Сил спихнуть относительно свою тушку с актуального тельца не было, оставалось только хмуро и возмущенно сопеть, пытаясь отдышаться.
— Или отползаешь, — наконец смог прошипеть Лоркан, когда ему внезапно прилетело, кажется, локтем в живот. – Или побежишь…
Боль отзывалась злостью. Злость нашептывала вполне определенные действия. Слуа уже почти соглашался. А ведь еще и треклятые подвязки не найдены!

Глядя на Дьердре, Лоркан предавался философским размышлением на тему того, что, если после очередной выходки он ее убьет, будет ли это при нынешнем раскладе считаться убийством или самоубийством. Вопрос, пока что, проходил по разряду теоретических и даже в чем-то риторических, но размышлялось в этом направлении весьма бодро. Во всяком случае было интересно разобраться Лоркан он сейчас или не Лоркан и кого считать Лорканом. Собственно, пока что слуа не мог определиться, принадлежит имя личности или все же телу.
— Лоркан целый, но не очень добрый, — заверил фейри владеющую ныне его лицом особу.
Да и с чего бы ему быть добрым-то? Ночь, кладбище, не самая желанная компания поблизости и полная неопределенность впереди. И если против ночи на кладбище слуа ничего не имел, то вот остальное… Тот же маленький дух вызывал скорее раздражение, хотя иногда фейри был не прочь пообщаться с обитателями кладбищ.
— Уходите… — трудно было понять, злится ли это существо, предостерегает или просто повторяет заученное. – Уходите!
Наконец, видимо, фетч впечатлился гипотетической возможностью так с непрошенными гостями и не расстаться и начал как-то странно дергаться и, кажется, даже мигать.
— Свежая, большая, там, — указало существо направление неким подобием хвоста. – Но лучше, уходите…
Видимо, решив больше не тратить время на убогих, фетч еще раз мигнул, развернулся и споро скрылся где-то между кривых надгробий и полуразвалившихся крестов.
По указанному направлению действительно удалось найти нечто свежее и монструозное. Во всяком случае, Лоркан никогда еще не видел, чтобы покойнику приносили столько цветов и, кажется, даже подношений. Например, на расстеленном зачем-то прямо на могиле полотнище в неверном свете луны отчетливо читалось пожелание упокоиться с миром и там и оставаться до скончания времен. Слуа не был уверен, что знаком с подобной погребальной традицией, хоть и любил посещать похороны…
— Так и до утра можно копать… — мрачно резюмировал фейри, оглядывая монструозное нагромождение земли, цветов и прочей атрибутики. – Но не копать –себе дороже…
Насыпь делали добросовестно. Даже слишком. Слуа даже трижды обошел все это…великолепие, пытаясь понять, с какого края к нему подкопаться. Выходило, что с любого неудобно, но с чего-то же требовалось начать? Поэтому, в очередной раз недобрым словом помянув юбки и того, кто их придумал, фейри полез стягивать с могилы полотнище, попутно отпинывая и отпихивая вездесущие цветы.

Ковыряние в земле что руками, что лопатой не приносило ни толку, ни удовольствия. Лоркан уже успел перебрать вероятно все известные ему ругательства, не делая различай на их язык и смысл. Слишком уж бестолково и бесцельно летело время. Фейри даже согласен был уже плюнуть на все и дождаться, когда зазеркальный шутник соизволит явиться позлорадствовать, но тут слуа показалось, что из могилы кто-то пытается выкопаться им навстречу…
— Кажется, слухи о том, что она упокоилась с миром, несколько преувеличены, — прошептал Лоркан, медленно пятясь подальше от могилы. Помогло это слабо, ибо осточертевшая юбка опять начала путаться в ногах и все закончилось падением на не столь свежее захоронение.
Тем временем земля на могиле наконец разошлась и из нее показалась неожиданно материальная, бледная и, стоит признать, холеная женская ручка.
Слуа нервно сглотнул. К такому жизнь его точно не готовила. Нет, будучи собой-Лорканом, он знал бы как себя вести. Например, помочь в некотором роде соратнице по несмерти выбраться из могилы, возможно даже рассыпаться в комплиментах… Дамы это любили, кем бы эти дамы не были. Но вот что делать, когда ты сам – девица? Проблема…
— Все омерзительнее с каждым поколением, — послышался голос из могилы. – Ни такта, ни манер, ни изящества…
Тут Лоркан был согласен. Так как ему самому нравилось соблюдать старинные традиции, многие нововведения вызывали у него раздражение. Разумеется, непонятная покойница, которая прожила человеческую жизнь, тоже могла на что-то сетовать, но слуа-то жил дольше и слушать о падении нравов от какой-то пигалицы не желал категорически.
— Что ж… Раз родители не озаботились вашим воспитанием, придется вспомнить молодость… — из разрытой могилы показался край вычурного парика. – И начнем мы, пожалуй, с этикета…
Фейри начал судорожно оглядываться в поисках убежища. Как на зло на горизонте не обнаруживалось ничего достаточно монументального. Да и, что-то ему подсказывало, что чертова юбка все равно ему толком убежать не даст. Оставалось только продолжать попытки отползти подальше и надеяться, что этот кошмар скоро так или иначе закончится…

Если бы дикобраз мог понести от медведя, имеющего в своей родословной сову, это существо, пожалуй, наибольшим образом походило бы на то чувство, что испытывал Лоркан, глядя на восставшую умрунку. Или слуа ничего не понимал в старых мертвых человечках, или с этой конкретной было что-то абсолютно «не так». Как-то один знакомый энтузиаст от безумства и колдунства показывал фейри действо, именуемое им «пляской плоти». Так вот, даже самый удачный из его «плясунов» и близко не стоял с этой…недохороненной дамой. Ей-богу, Лоркан готов был даже поверить, что перед ним его же сородич, но не было того характерного ощущения присутствия, которое умиротворяло таких как он и заставляло зябко ежиться короткоживущих и представителей Благого Двора. Нет, что-то подозрительное во всем этом определенно было, но мысль никак не давала ухватить себя даже за хвост…
— Тебя бы я даже в лакеи не наняла, — презрительно проронила дама в красном, окидывая недовольным взглядом родное тело слуа. – И не сутулься! – по спине тому внезапно прилетело не пойми откуда взявшейся у мертвячки в руках тростью. – Еще и горбатый… Отвратительно…
Лоркан даже обиделся. Нет, по человеческим меркам его сложно было назвать идеалом мужской красоты, но умение себя подать пара-тройка почти неколдовских штучек скрадывали любое впечатление. Другое дело, что сейчас имело место другое тело. А Дьердре действительно просто не умела правильно изогнуть позвоночник так, чтоб спина смотрелась ровнее.
— А это что за побирушка? – теперь внимания дамы удостоился и Лоркан. – Поломойки и то опрятнее, а уж эта грация пьяного конюха…
Нет, слуа эта дама определенно не была. Те редко опускались до оскорблений – или играли со словами, или избавлялись от причины раздражения радикально – тут уж на какое настроение повезет. В любом случае, непонятная мертвячка фейри категорически не нравилась. И с этим определенно требовалось что-то делать. Тем более, что от них требовались только подвязки, а никак не их обладательница. Если, конечно, те были на ней. С зеркального гада сталось бы подобрать задачку еще более сомнительной выполнимости, чем предыдущая…

Лоркан пытался, не поддаваясь сильному до нереальности страху, выискать взглядом треклятую лопату. Расставания с головой, как будто бы, ни один приличный человеческий умрун не переживал. Живые фейри были совсем другим делом, но эта-то ворчунья должна была быть человеком. Если верить зазеркальцу. Но что-то подсказывало слуа, что уж кому-кому,  а обитателю зеркала верить не стоило…
— Мерзкие, хлипкие, этот еще и простуженный, — продолжала выражать свое недовольство мертвячка. – Еще и врун редкостный. Уж если кто и разбирается в фейри, то явно не горбун…
Лопата на глаза все никак не попадалась, так что Лоркан начал присматриваться к вешкам и прочим памятникам.
— Впрочем, может просто дурак, — презрительно процедила недоупокоенная. – Умный бы на эту юродивую не повелся…
Дама начала вальяжно мимо них расхаживать, повествуя о том, как должно вести себя убогим, но прилежным слугам, чтобы не гневать благородную госпожу. Происходящие начинало приобретать настолько дикий оборот, что слуа грешным делом начал подозревать, что всего этого нет, а он попробовал экспериментальной настоечки знакомого боггана в компании с приятелем-эшу и теперь расплачивается за свою дурость беспокойным сном в неудобной позе в каких-нибудь треклятых развалинах, выбранных специально для встречи…
— Лоркан знавал многих покойников, но таких бодрых среди них не было, — процедил сквозь зубы слуа. – Лоркан не знает, как ее поймать, чтобы со всем разобраться… И даже топора у Лоркана нет…
Ей-богу, лучшим решением пока выглядело разрубить болтливую немертвую на кусочки, чтоб точно не мешала себя обыскивать. Но топора действительно не было. Да и с возможностью как-то ее удержать, чтобы начать усекновение, пока что было не все ясно…
— Впрочем, толку от таких выродков все равно не будет, — подвела для себя итог недохороненная дама. – Проще уж подкрепиться и пополнить мой славный городок еще двумя голосами…
Когда надвигалась гадость, слуа всегда начинал размышлять на диво быстро. Вот и сейчас, едва заслышав про голоса, он сообразил, кого эта мертвячка записала в главные блюда. Наученный опытом колдовства в чужом теле при поисках ворчалочки-бормоталочки, фейри опасался сходу пробовать что-то забористое, а раз так – оставалось только одно.
— Кто небыстрый – тот закуска! – предупредив неожиданно писклявым голоском Дьердре, слуа подхватив злополучную юбку так высоко, что крестьяне улюлюкали бы вслед, а изнеженные толстосумы могли и чувств лишиться, припустил так, что и сам диву дался. Вот что значит, голод  — не тетка. Особенно чужой. Впрочем, тетка за ними гналась действительно голодная…

Отредактировано Лоркан (2018-01-07 18:01:31)

Кто не бегал как идиот по кладбищу – тот не поймет всей прелести маршрута. Будь на то воля Лоркана, он бы тоже с удовольствием не понимал, но кошмарное видение в алом платье придавало скорости, энтузиазма и соображения.
Дама в красном вела себя странно. Даже для проклятой человечки странно. Безумная фейри – куда ни шло, но он не чувствовал в ней даже дальнего сородича. А ведь проявивший свои способности да еще и так близко фейри всегда воспринимался на ином пласте восприятия. А тут – тишина. Будто и нет ее, так нет же – сбивает памятники и тычки тростью отвешивает вполне материальные, когда дотягивается…
Перескочив за ограду, слуа уже лихорадочно решал, куда бы припустить, как взгляд его зацепился за…лопату. Он готов был поклясться, что за ту самую лопату, которой по определению здесь быть не должно… Подобное уже даже не пугало и не настораживало. Тут впору было почти обосновано подозревать заговор, в котором все идет по плану, но в подробности их посвятить, разумеется, не планировали…
За попыткой совершить колдунство в исполнении Дьердре слуа наблюдал уже как-то меланхолично. Нечто яркое таки сорвалось в сторону ограды и…потухло ровно над ней. Фейри было дернулся в строну на всякий случай, но мертвячка, сделав шаг в том же направлении, даже и не подумала перелезать через хлипковатую преградку, смотря на них действительно неживым взглядом.
— Лоркану кажется, что кладбище ее не отпускает, — подытожил слуа, подбирая вездесущую лопату и опираясь на нее. – Пожалуй, Лоркану неинтересно, колдуется ли на кладбище…
Фейри зябко передернул плечами. Выходило, что колдуется точно, но, возможно, не им, так что рисковать не стоило. А вот процесс добывания подвязок превращался в нечто и вовсе непотребное в своей абсурдности.
— И что вот с ней теперь делать? – поинтересовался Лоркан. Быстро проведя рукой за оградку и обратно он успел полюбоваться как мертвячка кровожадно оскалясь кинулась и вновь замерла то ли в недоумении, то ли еще по какой причине.
— Бегать мы не хотим, — слуа позволил обобщить за обоих. – Не будем ли бегать, если вытащить ее сюда – неизвестно. Лоркан возмущен и ажиотирован!
Не придумав ничего лучше, фейри запустил в покойницу то ли камнем, то ли комком земли. В ответ раздалась гневливая тирада о падении нравов, но попытки пересечь забор так и не последовало. Ладно призраки… Их порой действительно удерживал правильно зашептанный круг из соли или известняка, но чтоб умруна что-то не пускало? Хотел бы Лоркан посмотреть на того, кто смог натворить такое… Или не хотел бы… Вот это он еще не решил…

Убить? Обездвижить? Проще сказать, чем сделать! Будь все просто – они бы тут уже давно не торчали и не слушали, что думает по тому или иному поводу неупокоенная моралистка.
— Так этот слабоумный еще и охальник! – взвизгнула мертвая мегера, имевшая, видимо, преотличный слух. – Чтоб леди благородного рода продавалась как последняя дворовая девка?! Да ты! Да как только!
Гневная тирада сменилась очередной проповедью, на этот раз о пользе воздержания. Слушать было нудно и противно, поэтому некое подобие плана начало наконец складываться.
— Делай что хочешь, но пусть отвернется, — еле слышно прошептал Лоркан, понадеявшись на слух своего тела, при этом поудобнее перехватывая лопату. Оставалось надеяться, что ударив со всей дури все же удастся отделить голову от тела. С таким ведь не живут, если не являются даллаханами. Слуа надеялся, что не живут…
Фейри было сугубо неинтересно, что там вытворяла Дьердре. Он выжидал. Дамочка ярилась, грозила пальцами и кулаками, проклянала, но не отворачивалась. А вот потом слуа улыбнулась удача. Он и знать не хотел, зацепилась она юбкой, что-то обронила или решила подхватить с земли, но едва та наклонилась, Лоркан со всей дури рубанул по шее лопатой. Голова с замысловатой прической перескочила через оградку и скрылась в траве.
Слуа ждал, когда упадет и тело. Не дождался. Тело не только не упало, оно выпрямилось и начало ощупывать наличие отсутствия своей головы. Потом и вовсе опустилось на карачки и попыталось ее рядом с собой нащупать…
— Эй! Я здесь! На голос иди! – раздался уже знакомый голос из травы.
Тело повернулось на окрик и стало идти на голос, пока не уперлось в оградку, но продолжило шагать на месте.
— Быстрее! Я не собираюсь лежать здесь и пылиться! – продолжала вещать голова дамы.
— Лоркан ничего не понимает и понимать не хочет… — мрачно резюмировал фейри.
Это было страннее пьяного даллахана. Весьма общительный приятель-эшу успел познакомить опекаемого товарища со многими. Так вот, любители терять голову на постоянной основе среди знакомцев были. На одной гулянке, которую и попойкой-то назвать было цензурно, как только захмелевший даллахан начинал кемарить, его голову куда-то засовывали, но тот всегда безошибочно ее находил, а не звал действующее само по себе тело. Происходящее же просто в голове не укладывалось. Слуа готов был поклясться, что так не бывает, так нет ведь…марширует безглавое…
— Ну что? Рискнем? – со вздохом спросил фейри, кивнув на тело. – Или еще лопатой? – протягивая инструмент, ибо не был уверен, что в случае необходимости справится с чем-то толще руки или шеи в этом теле.

Пожалуй, пнуть голову Лоркан бы тоже не отказался. Впрочем, в каком-то смысле он и пнул – тело-то его, так что было даже и не обидно особо. А вот раздевать тело, которое не планируешь съесть или еще как использовать, фейри смысла не видел, поэтому сразу поле под юбку, убедившись, что какие-то подвязки под ним действительно есть.
— Да не вертись ты! – шикнул он на Дьердре, потянувшись к сапогу за стилетом. – Тут проще разрезать. Про целые речи ведь не было? – уточнил слуа, продолжая пытаться добраться до левого сапога родного тела, ибо засапожник был припрятан именно там.
Марширующее тело процессу получения подвязок никак не помогало. Оно дергалось и иногда пыталось менять направления. Впрочем, его удавалось затормозить, развернув к забору.
— Жаль, куском, видимо, привести нельзя… — злобно ворчал слуа. – Столько мороки из-за двух ленточек с рюшечками…
Лоркану начало казаться, что проще новые сшить, чем эти снять… Нет, смотрелась эта деталь женского туалета вполне мило, но в такой ситуации снимать ее фейри еще не приходилось…
— Так… Или давай сюда ножик, или объясняй, что именно делать, — сдался наконец слуа. Два подвижных неуловимых тела мешали куда как больше, чем одно…

Иногда слуа просто не понимал людскую логику. Но еще сильнее недоумение вызывала женская. И в этом случае было не важно, кому она принадлежит – человеку или фейри. Как ювелир, с «человеческих» лет привыкший сталкиваться с работой по заказу, Лоркан прекрасно знал, что если выполнить точь-в-точь как заказали, взятки с тебя гладки, даже если заказчику не все понравится. Что попросили – то и получили. Натура фейри добавила этой привычке мерзостно-мстительную нотку, так что тем, кто надоедал, упорствовал и требовал, в итоге все нравилось…но недолго, а потом очень нравилось никогда не видеть Лоркана. Кто-то при этом сторонился сам, кто-то пытался избавиться от слуа, но в любом случае было весело.
Так вот, праздник женской логики «радовал» фейри все больше. Одна, умерев и потеряв голову, беспокоилась о платье, другая смотрела на бледные ноги покойницы и восхищалась подвязками, вместо того, чтобы быстрее разобраться со всем этим бредом безумного заклинателя… Нет, Лоркан определенно отказывался это понимать…
Наконец-то с горем пополам стащим подвязки фейри ожидал мгновенного переноса, вот только этого не произошло, так что он успел с неудовольствием понаблюдать, как после потери этой «красоты» тело резко замерло и рассыпалось прахом. Судя по тишине над полем, голову постигла та же участь.
— Кривого гоблина благой в супруги! Артефактные подвязки! – удивленно прошептал слуа, уже начиная прикидывать, а смог бы он повторить нечто подобное, если захотел и как бы это сподручнее было сделать. Понимание пока не приходило, но идея была определенно богатой…